Отличный фильм! Мне очень понравилось!
Только зря они такой конец сделали.

Надо будет как-нибудь почитать!

Ну помоему все как то довольно хорошо закончилось. Я бы сделал так что Он нашел бы лекарство и тут его убили, а лекарство такбы и лежало никому не нужное. Такой конец больше бы подошел под настроение фильма. Хорошо конечно что не сделали так что Он все повылечил и все зажили счастливо.
Сейчас вот книгу скачал, завтра на работе начну читать.

Прочитал я книгу, вобщем как и следовало ожидать от фильма сильно отличается. Концовка совсем не такая как в фильме, правда и не такая как я представлял

Оо, в детстве такие книги читать

Кровососы в атаке

Фабрика грез умеет работать быстро: «утром в газете, вечером в куплете». Но иногда голливудский долгострой может дать фору советским бюрократам. Те любили откладывать крупные проекты на следующую пятилетку, а «Я – легенда!» бродил от режиссера к режиссеру больше десяти лет. Обычно так долго с полки не могут слезть экстремальные сценарии, а не ремейки лент, давно признанных классикой жанра. Но «Я – легенда!» ухитрился остаться радикальным и через полвека после первого знакомства Америки с его сюжетом. Даже если вы никогда не слышали имени автора романа «Я – легенда!», вы почти наверняка сталкивались с его творениями. Кроме множества других произведений на счету Ричарда Мэтисона рассказ «Дуэль» и роман «Куда приводят мечты», хорошо известные в России по фильмам соответственно Стивена Спилберга и Винсента Уорда. Именно Мэтисон в начале 1960-х написал по заказу Роджера Кормана известный цикл сценариев, основанных на рассказах Эдгара По. Созданная по идее Мэтисона фантастическая комедия «Невероятно съежившаяся женщина» стала режиссерским дебютом Джоэла Шумахера, а сериал «Секретные материалы» многим обязан двум телевизионным проектам писателя – «Сумеречная зона» и «Колчак». Наконец, Стивен Кинг и многие другие авторы мистических и фантастических триллеров считают Мэтисона своим предтечей и источником вдохновения. Однако главным достижением Мэтисона все-таки считается роман «Я – легенда!», идею которого писателю подарили фильмы о Дракуле. Едва ли не первым в истории Мэтисон решил придумать научное объяснение вампиризма и создать не мистическую, а фантастическую книгу о разумных кровососах. В постапокалиптическом мире романа всех жителей планеты поразила эпидемия вампиризма. Болезнь не затронула только одного человека – Роберта Невилла, который случайно приобрел иммунитет, после укуса летучей мыши-вампира. И теперь уже не люди рассказывают детям страшные истории о вампирах, а вампиры сочиняют мифы об ужасном последнем человеке, который истребил немало кровопийц, обезумевших от голода. Как нетрудно заметить, идеи романа оказали огромное влияние на последующие постапокалиптические книги и фильмы, начиная с «Планеты обезьян». «Вампиризм как реальная болезнь» стал темой недавних боевиков из цикла «Другой мир». Наконец, некоторые критики утверждают, что со времен «Робинзона Крузо» никто так хорошо не писал об ужасе одиночества и о постепенном превращении обычного человека в героя. Совсем того не планируя, Мэтисон создал одну из ключевых книг массовой литературы второй половины XX века. Роман «Я – легенда!» был опубликован в 1954-м, а десять лет спустя появилась его первая экранизация. Ее сценарий Мэтисон написал по заказу известной британской студии малобюджетных хорроров Hammer Film Productions, но английские цензоры сочли текст слишком жутким и перепродали его американцам. В итоге картину «Последний человек на Земле» поставили в Италии. Заглавную роль сыграл Винсент Прайс, но в основном группа была итальянской. Внесенные в сценарий поправки Мэтисона не устроили, и в титрах он фигурировал под псевдонимом Логан Свонсон. Сравнительный успех «Последнего человека» привел к появлению в 1971 году новой, теперь уже полностью американской экранизации романа Мэтисона. Фильм Бориса Сагала (отца Кэти Сагал, озвучивающей Лилу в «Футураме») назывался «Человек Омега», а главную роль в нем сыграл Чарлтон Хестон, который после «Планеты обезьян» стал главной звездой боевиков такого плана. В создании этой ленты Мэтисон участия не принимал, и ее сценарий так далеко ушел от исходного текста, что противники главного героя превратились из вампиров в обычных мутантов с расстроенной психикой и непереносимостью солнечного света. Изменился и центральный персонаж: теперь это был уже не простой обитатель пригорода, защищающий свой дом, а военный ученый, причастный к разработке биологического оружия. Зато фильм снимался не за океаном, а там, где развивалось действие книги, – в Лос-Анджелесе. После того как волна фильмов о конце света, достигшая пика в 70-е, сошла на нет, роман «Я – легенда!» на время вышел из моды. Однако его идеи никуда не делись. Они потихоньку питали кинофантастику и ждали своего часа. И когда после позитивных 1980-х кинематограф 1990-х заинтересовался мрачными темами и сюжетами, студия Warner вспомнила, что ей принадлежат права на книгу Мэтисона.
Легенды на марше
Главным «моторчиком» новой инкарнации проекта стал сценарист Марк Протосевич, в то время известный лишь узкому кругу голливудцев. Первая постановка, основанная на его тексте – «Клетка» Тарсема Сингха, –появилась только десять лет спустя, позднее автор работал над «Посейдоном» Вольфганга Петерсена. Тем не менее сценарий Протосевича, в значительной степени возвращающий сюжет к литературным истокам, в начале 1990-х произвел впечатление на студийных боссов. И не только на них. В 1997-м проектом заинтересовался Ридли Скотт, который после трех провалов подряд («1492: Завоевание рая», «Белый шквал», «Солдат Джейн») решил реабилитироваться, вернувшись к фантастике. В качестве потенциальных главных звезд фильма рассматривались Майкл Дуглас и Том Круз, однако на студии считали, что в ленте должен сыграть Арнольд Шварценеггер, в карьере которого тогда тоже была черная полоса. «Джуниор», «Подарок на Рождество», «Бэтмен и Робин»… Актер с радостью согласился стать Невиллом, Скотт был готов приступить к съемкам, но когда бухгалтеры прикинули затраты на будущую ленту, получилась астрономическая по тем временем сумма в 125 миллионов долларов. Доверить такие деньги двум «лузерам» (пусть и всемирно известным) студия не решилась. Скотт попробовал спасти картину, переписав и упростив сценарий, но проект уже лег на полку. В 1998-м его попытался реанимировать постановщик «Секретных материалов» Роб Боуман, но в итоге режиссер предпочел заняться сценарием «Власть огня». Однако, как и положено истории о вампирах, проект «Я – легенда!» не умер. Мало того, он заинтересовал новых героев блокбастерного Голливуда – Майкла Бэя и Уилла Смита, которых прославила их совместная работа, фильм «Плохие парни». В 2002-м картину реанимировали со Шварценеггером в качестве продюсера, Бэем в качестве режиссера и Смитом в главной роли. Но вскоре продюсеры вновь дернули стоп-кран. На сей раз их не устроил сценарий Протосевича, слишком трэшевый для мейнстримного блокбастера со звездой первой величины. Чтобы доработать текст, продюсеры наняли Акиву Голдсмана, получившего «Оскар» за «Игры разума» и причастного к таким фильмам, как «Клиент», «Время убивать», «Я, робот», «Нокдаун» и «Код Да Винчи». Если Протосевич ратовал за возвращение сюжета к истокам, то Голдсман,наоборот, решил приблизить ленту к своему любимому «Человеку Омега». Так главный герой «Я – легенда!» вновь стал ученым-биологом. А вот
место действия новый сценарист решил сменить. В оригинале был, как уже упоминалось, Лос-Анджелес, в версии Протосевича – Сан-Франциско, а Голдсман предпочел Нью-Йорк, «людской муравейник», который невозможно представить опустевшим. Тем эффектнее должны были стать сцены в городе, где днем можно встретить только животных и Невилла. Ведь время вампиров – темная ночь. Пока сценарий совершенствовался, Бэй переключился на другие ленты – в частности, на «Остров» и «Трансформеров». Зато к моменту завершения текста освободился Фрэнсис Лоуренс, у которого во время работы над «Константином» была возможность поснимать разрушенный город (напомним, что так в картине изображалась преисподняя). Хотя лента с Киану Ривзом окупилась лишь за счет мирового проката, Лоу-
ренс не сомневался, что вытянет проект «Я – легенда!». И продюсеры ему поверили.
Основная работа над вариантом Голдсмана завершилась к лету 2006 года. Изначально предполагалось, что в это время Смит приступит к съемкам в трагикомедии «Хэнкок», повествующей о спившемся супергерое. Но поскольку этот проект еще не был готов к запуску в производство, студия позволила актеру взяться
за «Я – легенда!». Также Смита допустили к окончательному доведению сценария до ума: работа над текстом продолжалась едва ли не до завершения съемок.
Одиночка на прогулке
Хотя фантастические блокбастеры часто считают бессодержательными спецэффектными шоу, перед каждым из основных авторов «Я – легенда!» будущий фильм поставил интересные художественные задачи. Голдсману хотелось придать увлекательному сюжету второе измерение и поговорить об экзистенциальном одиночестве человека в современном мире. Лоуренсу не терпелось поэкспериментировать со сценами без диалогов – ведь значительную часть экранного времени Невиллу не с кем общаться. Наконец, Смит жаждал доказать, что он не только талантливый комик и обаятельная экшен-звезда, но еще и настоящий драматический актер, способный в одиночку вынести на своих плечах масштабную картину. Конечно, было бы любопытно посмотреть фильм со всего одним действующим лицом, но это слишком радикальная идея для Голливуда. Да и в романе Мэтисона были другие разумные персонажи кроме Невилла. Так что в сценарии Голдсмана нашлись полноценные образы не только для ведущего актера. Жену и дочь героя, погибших в разгар эпидемии, сыграли Салли Ричардсон (сериал «Эврика») и Уиллоу Смит, дочь Уилла Смита. Однако они появляются только в воспоминаниях Невилла. В действительности же одиночество героя с определенного момента начинают скрашивать женщина по имени Анна и ее приемный сын Этан. Как и у Невилла, у них иммунитет к чуме. Эти образы достались бразильянке Алисе Брага (племяннице популярной в кон це 1980-х актрисы Сони Брага) и юному дебютанту Чарли Тэану.
В «Я – легенда!» Уилл Смит должен был сыграть талантливого ученого необычная задача для актера, обычно
играющего людей действия, а не «ботаников». Правда, Роберт Невилл и не должен был быть хлюпиком. Наоборот, годы жизни в одиночестве и в постоянном ожидании нападения животных и мутантов превратили Невилла в мастера выживания. Он постоянно тренировался не только для того, чтобы сражаться с монстрами, но и для того, чтобы отвлечься от страшных мыслей о наступившем конце света. Поэтому Смиту пришлось как следует поработать над собой – примерно так же, как он в свое время превратил себя в героя «Али». Кроме постоянных занятий в спортзале Смит подвергал себя экстремальным испытаниям вроде голодания или пребывания в барокамере. Ему хотелось почувствовать, что значит быть человеком, доведенным до крайности. Однако Невилла нельзя было превращать в Рэмбо. Для фильма важны и «научные» сцены, в которых Смит изображает микробиолога. Чтобы подготовить звезду к такой роли, а также самим разобраться в научных аспектах сюжета, создатели картины организовали несколько экскурсий в американский Центр контроля инфекционных заболеваний. Там им удалось пооб-
щаться не только с кабинетными учеными, работающими с самыми опасными штаммами смертельных заболеваний, но и с «охотниками за вирусами» – специалистами, которые ездят в экспедиции и изучают редкие инфекции, распространенные в Африке, Индии, Южной Америке. Для Смита эти беседы оказались бесценны, поскольку, по его словам, ему очень трудно произносить реплики, смысла которых он не понимает. А встречи с вирусологами позволили актеру хотя бы в общих чертах разобраться, как мыслит микробиолог, чем он занимается и на что он способен в кризисной ситуации. Естественно, во время экскурсий не дремали и дизайнеры картины, которым предстояло построить декорацию лаборатории, похожей на помещения центра.
Опустевший город
Когда Голдсман предложил переместить действие в Нью-Йорк и снимать на реальных городских улицах, про-
дюсеры покрутили пальцами у виска. Представьте себе съемки полуразрушенной, опустевшей Москвы при нынешнем бурном ритме мегаполиса. В Нью-Йорке сделать то же самое было еще сложнее. Ведь создатели
филь ма не могли «забуриться» в мрачные пригороды, где снимались, например, некоторые сцены «Гангсте-
ра» Ридли Скотта. По сценарию действие развивается на Манхэттене, в самом центре города, так что каждая перекрытая улица неизбежно пробивает огромную брешь в бюджете фильма. Когда Сагал снимал «Человека Омега», он просто посылал оператора на улицы ночного или утреннего Лос-Анджелеса и получал нужные «пустые» кадры. В Нью-Йорке такое было невозможно – Большое яблоко никогда не спит. Однако в распоряжении Лоуренса оказалась компьютерная графика. Он лично снял на портативную камеру несколько городских видов с толпами людей, а потом продемонстрировал продюсерам, как просто с помощью компьютеров убрать из этих сцен горожан и создать видимость вымершего мегаполиса. Инвесторы впечатлились и дали режиссеру «добро». Но графика графикой, а логистические проблемы от ее использования никуда не девались. Было технически невозможно снять Смита, играющего в толпе людей, а затем убрать всю лишнюю «массовку» из кадра. Поэтому улицы все же пришлось перекрывать, и подчас надолго. Нью-йоркцы в восторг не пришли: по словам Смита, он впервые в жизни видел такое количество вытянутых средних пальцев. Жители города отнюдь не стремились ради искусства стоять в пробках. Однако городские власти все же согласились на неудобства, потому что Нью-Йорк сейчас пытается вернуть киноденьги, уплывающие в Канаду и другие «дешевые» страны. Мэрии не нравится, чтогород ничего не получает от фильмов, которые снимаются не в Нью-Йорке, но эксплуатируют атмосферу самого узнаваемого американского мегаполиса. Впрочем, не все эпизоды картины требовали, чтобы на экране был полуразрушенный и заросший деревьями и травой город. В воспоминаниях Невилла Нью-Йорк представал заполненным людьми, пытающимися выбраться из Манхэттена, который стал главным рассадником чумы. Организация таких сцен оказалась, пожалуй, самой сложной задачей для дирекции ленты. Например, в эпизоде эвакуации с Бруклинского моста было задействовано более тысячи участников массовки и 250 членов съемочной группы. Съемки продолжались шесть ночей и обошлись студии в пять миллионов долларов. Зато это самый масштабный фрагмент в истории съемок в Нью-Йорке в частности и один из самых масштабных фрагментов в истории съемок в американских мегаполисах вообще. Когда картина только продумывалась, предполагалось, что зараженных чумой мутантов-вампиров сыграют актеры в специальных костюмах. Но по ходу съемок оказалось, что мутанты не получаются достаточно страшными: на экране было видно, что в кадре – люди в дурацких нарядах. Так что Лоуренсу пришлось идти к инвесторам и просить увеличить бюджет, чтобы нарисовать монстров на компьютерах, используя актеров
как графические прототипы. Продюсерам это не понравилось, но отступать было некуда, и им пришлось согласиться на условия режиссера. Не имело смысла экономить, чтобы в итоге получить трэш, неспособный
окупить уже потраченные на картину деньги.

Интересности:
ПЕРЕРЫВ НА РЕКЛАМУ
Даже Апокалипсис не может помешать голливудцам вставлять в фильмы рекламу спонсоров. Поэтому в «Я – легенда!» главный герой разъезжает не на чем-нибудь, а на Ford Shelby Mustang GT500KR образца 2008 года. Это премьера ограниченного выпуска авто стоимостью около 50 000 долларов. Правда, на экране не совсем настоящий Mustang GT500KR. Во время съемок предоставленную машину разбили, и ее пришлось реставрировать, используя детали от моделей предыдущих лет.

ОДИН В ПОЛЕ ВОИН
С того момента как актер впервые выходит на сцену или появляется перед объективом камеры, он уз-
нает, что нет ничего страшнее одиночества перед зрителями. Когда у тебя есть хотя бы один партнер, жить сразу становится легче. Коллега может отвлечь внимание от твоего промаха, его энергия по-
могает создать нужный настрой… Наконец, его всегда можно обвинить в неудачах постановки. Когда же актер в одиночестве стоит на сцене, он чувствует себя дрессировщиком в клетке с тиграми. Один неверный шаг – и его уже никто не спасет. К счастью, в спектаклях актеры редко оказываются в одиночестве. А вот в кино это совершенно обычное дело. Например, если актер играет в компании нарисованных на компьютере чудовищ, то работает «за себя и за того парня». Но несладко приходится и тем, кто озвучивает монстров. Они ведь тоже в одиночестве, только не на съемочной площадке, а в кабинке для звукозаписи. Когда читаешь первые американские отзывы на «Я – легенда!», в глаза бросается желание критиков похвалить Уилла Смита за смелость, с которой он в одиночку несет на себе большую часть картины. Но разве для него это уникальный опыт? Да, когда Смит начинал сниматься на правах звезды, он часто работал с сильными, эффектными партнерами. Мартин Лоуренс в «Плохих парнях», Томми Ли Джонс в «Людях в черном», Кевин Клайн в «Диком, диком Весте», Мэтт Деймон в «Легенде Багера Ванса» – все это исполнители разного амплуа и таланта, но они заметные фигуры, и Сми-
ту не надо было сражаться за успех проекта в одиночку. Однако возьмем его последние
ленты: «Али», «Я, робот», «В погоне за счастьем». Конечно, там Смит тоже нечасто оставался в одиночестве, но он постоянно был в центре внимания. И успех или провал этих картин зависел только от продюсеров, сценаристов, режиссеров и Уилла Смита. Нельзя спрятаться за спины партнеров, если глаза зрителей и объектив камеры смотрят только на тебя. Но таково бремя суперзвезды. Именно поэтому знаменитые исполнители нередко соглашаются сыграть в «сборном» артхаусе за скромный гонорар. Денег у них и так много, а вот возможность почувствовать себя в компании равных партнеров и осознать, что не от одного тебя зависит успех картины, поистине бесценна. Особенно сейчас, когда за каждым актером ходят бухгалтеры и считают, стоит ли он своих гонораров.

Борис Иванов, Total DVD